- препарат прошёл "более 1000 клинических исследований", - прошёл клинические исследования, но при этом не является лекарственным средством, - не является лекарственным средством, но оказывает стойкий лечебный эффект, - одновременно имеет антимикробное, антивирусное и восстанавливающее нормальную микрофлору действия, - указывается антимикробное либо антивирусное действие, но не перечисляются конкретные группы микробов/вирусов, которых убивает данный препарат, - указывается длинный список разнообразнейших полезных эффектов, но не указывается механизм действия, приводящий к этим эффектам, - утверждается, что побочных эффектов препарат не имеет (не "неизвестны" или "не выявлены", а вообще нет), но притом не рекомендуется для каких-то категорий пациентов (беременные, дети и т. п.)
- это чистой воды враньё.
Не бывает 1000 клинических исследований даже у лекарств, не говоря о биодобавках, для которых они вообще не проводятся. Даже сотни не бывает. Даже полусотни. Не изобретено ещё вещества, одновременно реально эффективного против всех известных и неизвестных вирусов и бактерий, но при этом бережно сохраняющего нормальную микрофлору органа.
Препарат, прошедший хотя бы одно клиническое исследование, доказавшее его эффективность и безопасность, называется лекарством. Эффективность биодобавок в лечении болезней не доказана, потому производители не имеют реальных оснований говорить об их лечебном эффекте.
Нет препаратов, не имеющих вообще никогда никакого побочного действия. Потому что хотя бы аллергическую реакцию может вызвать в принципе любой препарат. Чем больше компонентов содержит препарат, тем объективно выше риск побочных эффектов. Для препаратов растительного происхождения в сравнении с химически чистыми веществами выше риск аллергии и непредсказуемого действия на организм, так как растения всегда содержат смесь разных веществ в трудно определяемых концентрациях, механизм действия большой части из которых мало изучен.
Для информации:
hcv.ru/forum/viewtopic.php?t=15757 - подборка инфы о лекарствах и нелекарствах, что такое качество лекарств, оригинальные препараты, дженерики и прочее, с отсылками на источники.
Наиболее распространенным названием леса в большинстве тюркских языков центрального ареала (среднеазиатских тюркских языков, в которых обозначением леса является слово орман в разных вариантах, о чем сказано ниже) является орман — каз., ктат., кум., тат., урман — башк., урмон — узб., ормон — кирг.
Урман в сказах - обозначение труднопроходимой лесной чащи.
В современных тюркских языках Сибири родовым, общим обозначением любого дерева является слово ағач в разных фонетических вариантах: хак. — ағас, шор. — ағаш, алт. — агаш, тув. — ыяш, тоф. — неш, як. — мас.
Карагач - "Чёрный лес". Населённый пункт Ояш тоже значит "лес".
Весьма интересно обозначение леса в якутском языке, где основным названием выступает ойуур (ср. монг. — ой (‘лес, бор, роща’)). Другим распространенным и широко употребительным названием является тыа, которое восходит к древнетюркскому taγ (‘гора’)
А в тувинском языке название леса обозначается разными словами в зависимости от типа леса: 1) арга — ‘горный лес, бор’, пөштүг арга — ‘кедровый лес’, арга чарык — ‘северная (лесистая) сторона (гор)’; (ср. алт. арка –– ‘северная сторона горы’; тоф. àrha — ‘северный склон горы’ (Рассадин, 1971: 72)). 2) арыг — ‘пойменный лес’, ‘лес в долине реки’, чаще ‘лиственный’ теректиг арыг, ‘березовый лес’ хадынныг арыг
Теректинский лес - "лиственный". А арык, оказывается, не совсем только оросительный канал с водой, но и растительность около.
4) тайга — ‘гора, покрытая лесом’; тайга-таскылдыг — ‘горно-лесистый’, тайга-танды, тайга-сын (собир.) — ‘горные леса’; (Ср. алт. тайга — ‘снежное высокогорье, гора, покрытая лесом’; тоф. тайга — ‘горный лес; гора, покрытая лесом’). В тюркских языках Сибири можно найти следующие значения: ‘ненаселенная лесистая местность, прорезанная хребтами’; ‘горный лес’; ‘скалистые горы’; ‘горы, лишенные леса’; ‘голец’ т. е. вершина, поднимающаяся выше верхней границы леса” (Мурзаев, 1996: 149).
Сайлыгхем-тайга: лесистый хребет у реки Сайлыг Сайлыг пока не нашли. "Сай" значит "камень", как и "таг". Буготак - "Бычья гора", к примеру. Это названия у нас: Буготак, Карасук, Карачи, Яркуль...
Вот так вот. :-)
Любим копаться в корнях и значениях названий, которые нас окружают. Очень любим тюркские названия. Почти так же любим и славянские. И те, и те такие родные, легко ложатся на язык и греют сердце.)))) Только в Сибири лучше звучат тюркские слова - родные для этой земли, а за Уралом - славянские.
SW-фанфикшен: Искры НАЗВАНИЕ: Искры АВТОР: Nefer-Ra ФЭНДОМ: Звездные войны ЖАНР: альтернативная история, ООС ПЕРСОНАЖИ: Рен, Хакс, Скайвокеры призрачные и не очень, экипаж "Финализатора" и половина ДДГ. Как обычно. ПРИМЕЧАНИЯ: поскольку о полном политическом раскладе и общей ситуации в галактике на момент седьмого эпизода у нас информации пока нет, и до выхода новых книг и фильмов не будет, то автор взял на себя смелость придумать недостающее и сделать несколько отсылок к тому, что было придумано для "Кукловодов" ОТ АВТОРА: желания имеют скверную привычку сбываться не так и не там, а любопытство губит не только кошек и адмиралов
– Сектор 62-14 – потеря контроля, сектор 63-14 – потеря контроля. Сектора с 64-10 по 78-12 – полное разрушение. Выход на поверхность блокирован. Запуск шаттлов невозможен... Серый пепел и белый, слепящий глаза снег. Мокрый, летящий в лицо, неумолимо превращающийся в дождь. «Все тает. Власть, время, возможности. А вот ответственность только растет, мать ее...» Генерал Хакс досадливо морщится, стирая с ресниц снежную кашу и пытаясь разглядеть на маленьком экране сканера зеленое пятнышко сигнала маячка. Оценивает расстояние до цели и мысленно кроет Рена, Сноука и Сопротивление заодно последними словами. Но легче не становится. Он должен быть не здесь, посреди черно-белого, подсвеченного заревом далеких взрывов снежного плато, а совсем в другом месте. Организовывать эвакуацию, спасать своих людей, пытаться сделать хоть что-то полезное, пока возможно. Но вместо этого летит спасать человека, которого в любой другой ситуации охотно увидел бы мертвым. Летит лично, поскольку если отправить на это дело одних штурмовиков, то они точно привезут труп магистра рыцарей Рен. Даже если найдут того живым. «Репутация такая забавная штука... правда, иногда она играет против владельца. В самый неподходящий момент». В наушнике, снятом в командном центре с одного из операторов буквально на бегу, монотонно бубнит механический голос, перечисляя список секторов с которыми утеряна связь. И список бортовых номеров шаттлов, которым все же удалось взлететь. Первый –кошмарно длинный, второй – обидно короткий. И Хакс отстраненно размышляет о том, что он может не успеть пополниться еще одним номером. Даже если они найдут Рена. Будь он трижды неладен вместе со Сноуком. И Силой, которая ведет их обоих. Генерал слышит обрывок фразы: что-то там про предполагаемые две с половиной минуты до окончательной потери стабильности ядра. И перестает вслушиваться. Зеленая точка на экране становится все больше. А сквозь метель начинают проступать силуэты первых деревьев. Тяжелый спидер вынужденно снижает скорость, петляя между покосившихся стволов, и медленно приближается к глубокому разлому. Штурмовики берутся за оружие и начинают с удвоенным вниманием смотреть по сторонам. Сам Хакс смотрит лишь на пульсирующее пятнышко маяка, но замечает Рена первым именно он. Точнее, цепляется взглядом за алую полосу на мокром снегу. «Привезите Кайло Рена!» – слова приказа Верховного лидера обжигают горечью обиды, поскольку никем другим Сноуку даже в голову не придет поинтересоваться. Пока не придет, раз девчонку они упустили. А ведь точно упустили, взлет «Тысячелетнего сокола» система ПВО зарегистрировала меньше минуты назад. Но отреагировать на это уже было некогда и нечем. «Ненавижу...» Генерал перемахивает через борт не дожидаясь полной остановки и, увязая в сугробах почти по колено, подходит к телу. Переворачивает, отмечая обугленные края одежды и глубокую рану на лице. Касается шеи, нащупывая пульс, ровный и размеренный, как у спящего, неслышно цедит сквозь зубы: – Везучий ублюдок. Выпрямляется, взмахом руки приказывая штурмовикам грузить Рена на борт, делает несколько шагов в сторону, прямо по алой полосе. С чувством пинает снежные комья, пытаясь изгнать из памяти внимательный взгляд непроницаемо темных глаз, спрятанный за решеткой порытых инеем ресниц. Взгляд, направленный за грань и совершенно безумный. «Ну что тебе стоило просто подохнуть?» Солдаты топчутся за спиной, пытаясь подогнать спидер поближе, но в конце концов просто с размаху зашвыривают магистра на пассажирское сиденье. Изданный Реном при падении странный мяукающий звук приводит Хакса в чувство, но орать на штурмовиков смысла не имеет – скорость важнее, а рыцарь не хрустальный, потерпит как-нибудь. В наушнике тонко пищит на одной ноте. Обратный отсчет прекратился невообразимо давно и лишь чудо все еще держит звезду под их ногами на привязи. – «Ипсилон-42», прием, – сухой шелест эфира на долю секунды заставляет поверить в худшее. – «Ипсилон-42», видим вас. Можем взять на борт через сорок секунд на плато. – Принято. Снег становится дождем, испаряется, не касаясь земли. Звезда умирает второй раз.
Умирает, едва не прихватив их с собой. Ударная волна подбрасывает шаттл так, что генерал практически выпадает из кресла, невзирая на привязные ремни. Штурмовики изломанными куклами валятся на пол, грохоча оружием, и только Рен, пристегнутый к койке и по уши накачанный всем тем, что удалось найти в походной аптечке, стонет и мечется в своем наркотическом сне. Кажется, он все еще там, в заснеженном лесу. Хаксу невыносимо хочется, чтобы рыцарь остался там навсегда. Но он привычно обрывает крамольную мысль и упирается взглядом в ком медицинской пены, которой залит располосованный бок магистра. «Принцессу спасли, осталось доставить ее к дракону». Генерал кривит губы в усмешке и закрывает глаза, прислоняясь затылком к подголовнику. До «Финализатора» еще пятнадцать минут лету, спасибо вечной и пламенной любви армии и флота, и нежеланию капитана идти под трибунал. Который светит самому Хаксу за потерю базы и безобразно проведенную операцию по добыче карты. Крах карьеры, разжалование и... казнь. Не та картина будущего, которую он рисовал себе во время выстрела «Старкиллера». Совсем не та. Но перспектива именно такого развития событий пугающе реальна. «А ведь можно было и раньше догадаться, что все окажется не так просто...» Еще есть время подумать над тем, как они до этого докатились. И найти способ если не избежать наказания, то хотя бы свести ущерб к минимуму, свалив всю вину на кого-то другого. Того, кто действительно нужен Сноуку. Пока нужен. «Ничего личного, магистр».
ГЛАВА 1
– Я знаю, кого тебе сосватали на корабль, Руди, и хочу кое-что сказать по этому поводу, – Феликс, для вида шутливо обнимающий Хакса и демонстративно пытающийся поддеть пальцем вторую нашивку на его рукаве, которую они всей теплой компанией обмывают уже добрый час, пугающе серьезен. И трезв. – Давай, делись последними сплетнями, – новоиспеченный генерал улыбается, но тепла в этой улыбке меньше, чем в снегах «Старкиллера», которым он теперь уже официально назначен командовать. А не просто «исполнять обязанности». Феликс понимающе ухмыляется в ответ и отвешивает всем присутствующим неглубокий поклон: – Мальчики-девочки, я украду у вас хозяина вечеринки на пять минут. Поболтать о том, о сем... После чего подхватывает с подноса дройда-официанта два полных стакана и торжественно вручает один из них Хаксу. Значок службы внутренней безопасности отражается в хрустале мутным пятном. – Поздравить тебя или посочувствовать, я пока не знаю, – молодой майор удобно устраивается в кресле, закидывая ногу на ногу, – но магистра рыцарей Рен тебе подсунули не просто так. Кстати, для справки, его нынешнее неофициальное прозвище – «Принцесса», в честь мамочки и по совокупности особенностей характера, так сказать. Генерал удивленно вскидывает бровь и медленно цедит коньяк, не чувствуя вкуса. Слухи о том, что сделал рыцарь с тем, кто рискнул назвать его... не по протоколу, доходили даже до «Старкиллера». И были не слишком аппетитны. – Досье ты видел, – Феликс мило улыбается проходящей мимо девушке, – но ради всех богов галактики, не вспоминай о виденном в присутствии Рена. Мысли он читать не умеет, но интерес заметит точно. И это может плохо кончиться. Безопасник взбалтывает жидкость в своем бокале, наблюдая за кружением льдинок, и, понизив голос, продолжает: – Года три или четыре назад, когда Кайло Рена впервые представили обществу, как ученика Сноука, им многие заинтересовались. Разумеется, никаким магистром он тогда не был, лица не прятал, да и гонору было поменьше, поэтому никто особо не испугался. А томная бледность, глаза с поволокой и общая восторженность в адрес Верховного лидера послужили неиссякаемым источником всякого рода шуточек. Вроде той, про хаттову подстилку и зам начштаба. Хакс фыркает, едва не расплескав коньяк. Судя по снимкам, которые были в досье Рена, остроты в адрес рыцаря изяществом не отличались. Просто не могли отличаться – с такой-то внешностью и происхождением. Пройти мимо и не проехаться по больному в некоторых кругах считалось практически дурным тоном. Ему самому в свое время досталось и за цвет волос, и за отца, и за все прочее. Нельзя сказать, что это было совсем незаслуженно, но безусловно обидно. Хотя характер закаляло неплохо. – Так вот, – Феликс делает большой глоток из своего бокала и задумчиво осматривает зал из-под ресниц, – шуточки резко закончились, когда в перерыве между заседаниями штаба один из приглашенных капитанов решил блеснуть остроумием. И сказал, для всех сказал, заметь: «Полагаю, некоторым рыцарям стоило родиться другого пола. Однозначно были бы краше и сговорчивей. Должность любимой наложницы Сноука обязывает». Дурацкая фраза, опасная. И, как оказалось, смертельная. Рен просто сделал один шаг и ударил того капитана в горло. Рукой. – И им срочно понадобился новый офицер на освободившуюся должность, – Хакс пристроил бокал на подлокотник. Пить ему резко расхотелось. – Именно, – безопасник был невозмутим, – у Кайло Рена нет чувства юмора. Совсем. И гаек в голове некомплект. Так что будь осторожен и помни, что магистр не просто представитель Верховного лидера и заноза в заднице, но и человек, который будет всеми силами пытаться тебя утопить. А конкурентов он не любит и в средствах не стеснен. Одаренный и одержимый образом своего предка. Кто у него предок ты и сам знаешь...
Этот разговор состоялся три с лишним года назад. Но полученными от Феликса знаниями Хакс пользовался до сих пор, хотя самого безопасника смыло волной кадровых перестановок буквально через неделю после их последней встречи. И генерал одно время думал, что причиной внезапной отставки подающего надежды майора стала как раз его разговорчивость. С другой стороны, влияние рыцарей Рен было сильно преувеличено. А вот кем и зачем – оставалось вопросом пусть интересным, но опасным. Первый Орден хоть и называл себя преемником Империи и грозился вернуть «мир и порядок» обратно, на деле финансировался из каких-то мутных источников и собирал под крылом Сноука всех недовольных текущим политическим раскладом в галактике. Карьерные перспективы при этом открывались просто головокружительные. Что, собственно, и соблазнило самого Хакса. В конце концов, возможность удовлетворить свое любопытство за чужой счет и получить не только интересный результат, но и реальную власть, того стоила. До момента, когда придется платить по счетам. Дураком генерал не был, особых иллюзий на счет своей полезности Верховному лидеру после всего произошедшего не имел, но точно знал, насколько силен в Первом Ордене кадровый голод. Финансовый вопрос не вставал перед Сноуком никогда, а вот раздобыть новых людей, обученных и верящих в идею, было куда как сложнее. Со «старой гвардией», хорошо помнящей Империю Палпатина, Верховный лидер дела демонстративно не имел. Хотя поддержкой в определенных кругах пользовался, пусть и завуалированной. Поэтому набирать сторонников Ордену приходилось из детей тех имперских офицеров и чиновников, которые по разным причинам не смогли занять высокое положение в исчезнувшем ныне государстве. И тем более не имели возможности подняться в рамках разоружившегося Содружества независимых секторов, как лицемерно называли себя осколки некогда великой Империи. Моффы традиционно дружили не с кем-то, а против кого-то, что сначала привело их к возмутительному поражению в битве при Джакку, где были потеряны два секторальных флота и единственный имевшийся на тот момент в строю линкор. А потом и к необходимости подписания с Новой Республикой мирного договора, весьма сильно ограничившего аппетиты тех чиновников, которые не сообразили вовремя переметнуться в стан врага. Экономика, подорванная гражданской войной, грозила рухнуть в любой момент, поэтому здравый смысл в кои-то веки возобладал над амбициями, и спешно возобновленные торговые договора стали основой относительно мирного сосуществования Республики и Содружества. Накладки все же случались, но лет через десять все более-менее улеглось, и только тогда среди бывших имперцев начались разговоры о необходимости реванша и создании чего-то нового. Чего-то, впоследствии получившего название «Новый Орден». Изначально предполагалось назвать «Новый Порядок», но отсылка к концепции палпатиновского «мира и порядка», была сочтена слишком явной. «Орден» звучало нейтральнее, намекало на закрытость организации и ее некую элитарность. Ну и радикальность, куда же без этого. Подобный нехитрый прием долгое время позволял выдавать их за политическую оппозицию, своеобразный клуб по интересам, объединивший всех недовольных. О военной составляющей Ордена Республике стало известно чуть больше года назад. Дипломатический скандал был изрядный, но кого он интересовал? Содружество привычно открестилось от «экстремистов» с парой шаттлов и десятком истребителей и, в свою очередь, попеняло республиканцам за Сопротивление, спешно созданное силами Леи Органы за свои деньги и из своих сторонников. Как ни странно, после всех ее политических провалов, друзья у бывшей принцессы не перевелись, пусть и вымерли естественным путем по большей части. Оставшиеся имели свойственный юности боевой задор, но не имели достаточного веса, чтобы склонить Сенат к реальным действиям. О «Старкиллере» тогда еще никто не знал. А потом для сенаторов стало поздно. Разумеется, уничтожить целое государство одним выстрелом не стоило и надеяться, но гибель такого большого числа высокопоставленных чиновников однозначно должна была привести к «переделу пирога власти», что могло дать Ордену необходимую фору. К сожалению, приказ Сноука, заставившегося их сосредоточиться на поисках карты с координатами Люка Скайвокера, привел к тому, что нарушена была не только секретность объекта «Старкиллер», но и раскрыто существование флота. Три разрушителя типа «Возрожденный», засветившиеся в непосредственной близости от боевой станции, погоды не делали, как и тот факт, что на борту «Финализатора» побывал пилот Сопротивления, но они могли навести Новую Республику на мысль о необходимости решения назревшей проблемы одним решительным ударом. А сил, даже за вычетом всех сгоревших на орбите Хосиан-Прайм кораблей, у Республики хватало. Пусть они и были разбросаны по галактике, обеспечивая безопасность основных торговых маршрутов. Рискнет ли противник оголить магистрали, сможет ли собрать достаточно сил и насколько хорошо сработает разведка Республики и контрразведка Ордена, оставалось лишь гадать. Но свои соображения на этот счет включить в отчет Верховному лидеру определенно стоило. Хакс открыл глаза, обнаружив перед обзорным экраном створ главного ангара собственного флагмана, мысленно встряхнулся, выпрямил спину, отметив, как подобрались сидевшие в десантном отсеке штурмовики, и отрывисто приказал: – Магистра в закрытый медотсек на шестой палубе. Докладывать о любых изменениях его состояния. Я буду на мостике. «Должен же кто-то начать разгребать этот бардак!»
ГЛАВА 2
Восемь часов спустя он уже не так уверен в том, что этот бардак вообще реально разгрести. Но осознание того факта, что последний взлетевший с основной посадочной площадки шаттл вывез на своем борту не только двенадцать человек технического персонала, но и записи системы видеонаблюдения и всех переговоров внутри станции за последние два часа ее существования, странно утешает генерала. Ведь теперь у него есть возможность не только заявлять о чьей-то виновности, но и ее материальное подтверждение. А тот, кто владеет информацией, может вывернуть ситуацию в свою пользу. Хотя с потерями в восемьдесят шесть процентов личного состава базы можно хоть наизнанку вывернуться, но лучше не станет. Хакс с содроганием вспоминает судьбу первой «Звезды Смерти», после взрыва которой по официальным данным из миллиона находившихся на борту планетоида выжил только один человек – Дарт Вейдер. Слава современным системам автоматизации и здравому смыслу конструкторов – на «Старкиллере» было всего сто двадцать две тысячи. На борту его флагмана сейчас восемь из них, остальных подобрали «Наказующий» и «Гордец». План эвакуации подразумевал более высокий приоритет у старших офицеров и технических специалистов, но никогда не отрабатывался в полной мере во избежание демаскировки объекта. Теперь за это пришлось дорого заплатить – обслуживающий персонал энергонакопителя вывезти вообще не удалось, как и большую часть второй, отдыхавшей от дежурства, смены реакторщиков. Отрезанными от транспортов оказались и четыре станции дальней связи, вместе с системами ПВО и их авиагруппами. Про потери среди простых солдат генерал постарался даже не думать. Хатт с ним, с его планом подготовки штурмовиков, болванчиков штамповать несложно и относительно дешево, а вот за потерю высококвалифицированных сотрудников Сноук его не шампанским будет угощать, а помоями. И хорошо, если не в пыточной. – Подготовьте узел связи через десять минут, – Хакс берет датапад и просматривает свой отчет еще раз, надеясь угадать, как будет развиваться беседа. От двух доз «бодрилки» на голодный желудок ощутимо тошнит, но деваться некуда – как только схлынет адреналин, самым разумным будет дойти до койки и отключиться хотя бы на час. Иначе он такого накомандует...
Холод технических помещений, среди которых прячется специальный коммуникационный центр, помогает немного прийти в себя. Генерал нервно ежится, борясь с желанием потереть замерзающие уши, но вместо этого привычным жестом складывает руки за спиной и застывает неподвижно. Верховный лидер должен выйти на связь с минуты на минуту. В отличие от «Старкиллера», где можно было вырубать в скале объемы произвольной формы, боевой крейсер не может похвастаться избытком пустого места. И высокими потолками, которые так любит Верховный лидер, считающий, что его голограмма должна подавлять и внушать – ужас или почтение, по ситуации. Под запросы Сноука идеально подходит главный ангар, но капитан «Финализатора» скорее удавится, чем позволит так нерационально использовать столь ценное помещение. Поэтому переговорный зал устроен над переплетением магистральных энергопроводов, идущих от реактора к двигателям. Не самое удобное место с точки зрения логистики, но выбирать не из чего. Разумеется, конструкторы постарались сгладить впечатление нахождения в «техногенных кишках», но им это не слишком удалось, ведь наборной мраморный пол здесь заменяет полированный дюрастил, а фальшстены подсвечены лишь редкими лампами. А еще тут кошмарный сквозняк. Ураганом выдувающий из головы генерала все посторонние мысли, стоит вспыхнуть синему мареву голограммы. – Верховный лидер, – Хакс склоняет голову в приветственном полупоклоне заметно ниже, чем обычно, что не ускользает от внимания Сноука. Изуродованный экзот кривит губы в презрительной гримасе: – Докладывайте, генерал. И постарайтесь меня хоть чем-то порадовать, – предварительный отчет о потерях и состоянии Кайло Рена прочтен им уже несколько часов назад, но Сноука интересуют не сухие цифры и занимательные кадры медицинских операций, а эмоции, которые по этому поводу испытывает Хакс. Генерал прекрасно умеет недоговаривать в бумагах, но перед мощью Силы он всего лишь человек. Амбициозный, далеко не самый умный, но достаточно упрямый, чтобы на этом можно было сыграть. – В двенадцать ноль восемь был зарегистрирован побег заключенной из допросного блока. Допросный блок уничтожен магистром рыцарей Рен спустя шесть с половиной минут. Следы беглянки затерялись на том же уровне, предположительно она ушла в технические тоннели для дройдов, – Хакс на секунду замолкает, собираясь с мыслями, – в двенадцать сорок шесть по стандартному времени системой ПВО был предположительно замечен неизвестный объект, вышедший со скорости света на высоте менее двухсот метров. После этого он ушел ниже уровня наблюдений и был потерян системой. Магистр прервал поиски заключенной и отправился на предполагаемое место посадки неизвестного корабля, пребывая в уверенности, что это «Тысячелетний сокол» Хана Соло. Спустя час двадцать было получено подтверждение. Сноук чуть откидывается в своем кресле, изучая стоящего перед ним человека. Тот смотрит на повелителя кристально честными глазами, ни секунды не сомневаясь в том, что говорит. Но за всем этим тщательно выстроенным фасадом, маской идеального исполнителя – всегда подтянутого и готового к новым свершениям, прячется страх. Страх и недовольство тем, как сложилась ситуация. Цепь совершенно неожиданных проколов, ошибок, недоработок, недостаточно быстро принятых решений... и закономерный результат – крах вместо триумфа. После триумфа, если точнее. И это «после» спасает нерадивого исполнителя. Возможно, со временем генерал догадается, что действовать по инструкции недостаточно, и надо прорабатывать не только очевидные, но и неприятные и абсурдные варианты развития событий. Если сможет договориться с магистром рыцарей Рен. А сам Кайло наконец-то снизойдет до полноценного сотрудничества. Время игр закончилось. – Что же вы все про магистра, да про магистра? – мягко интересуется Верховный лидер, с удовольствием отмечая вспышку раздражения в собеседнике, – ваши действия меня тоже интересуют. Раздражение смешивается со страхом. А горькая нотка обреченности придает коктейлю особый вкус. – В тринадцать десять зафиксировано нарушение периметра в секторе 12-48. Спустя тридцать две минуты произошло отключение планетарного щита. Сообщение об этом сразу же было получено в командном центре, но повторная активация щита оказалась невозможной, – серые глаза сужаются от злости и Сноук в полной мере может оценить холодную ярость генерала. Причем направлена она не только на диверсантов, но и на себя. «Как интересно... Что ж, похоже эта ошибка была достаточно велика, чтобы чему-то его научить». – Почему же? – голос Верховного лидера все так же мягок, но Хаксу хочется услышать другую, более подходящую моменту интонацию. – Конфликт приоритетов, – генерал нервно облизывает губы, воскрешая в памяти события тех минут. Если бы тогда он действовал иначе... но историю уже не переиграть, – отключение выглядело системным сбоем, и лишь просмотр записей выявил, что это был прямой приказ, заверенный личным кодом капитана Фазмы. На тот момент я счел необходимым послать к пультовой ремонтную бригаду и усилить патрули в секторе. Ремонтники обнаружили заваренную дверь пультовой, после вскрытия которой выяснилось, что блоки контроля уничтожены и требуется ручной перезапуск системы управления щитом. К моменту готовности к перезапуску системы авиагруппа Сопротивления уже нанесла удар по термоосциллятору. Сноук слушает молча, лишь искривленные пальцы медленно оглаживают подлокотник кресла. И от этого движения Хаксу хочется заранее ослабить ворот кителя, хоть он и знает, что это не поможет. – Капитана Фазму патруль обнаружил в активированном прессе для мусора. Она получила множественные переломы и почти захлебнулась. Анализ повреждений доспеха показал значительное присутствие шерсти вуки в воротниковой зоне. Проведение предварительного допроса отложено до выхода капитана Фазмы из комы. Смешок Верховного лидера застывает в тишине. – Как изобретательно. Действительно, слабая женщина и страшный зверь. Будем надеяться, что сдалась она не сразу. Оставьте ее Рену для допроса и прочего. Брови Хакса, в равной степени изумленного подобной характеристикой Фазмы и формулировкой приказа, ползут вверх, но генерал быстро спохватывается, снова становясь бесстрастным. – Атака Сопротивления с воздуха не причинила осциллятору существенного вреда, но диверсанты, действовавшие изнутри станции, заложили взрывчатку и осуществили подрыв внутренней структуры верхнего защитного кольца основного канала. Это привело к веерному отключению вспомогательных систем, но стабильность основной системы сохранилась. Судя по данным маяка, магистр рыцарей Рен прибыл в этот сектор за десять минут до взрыва, оторвавшись от группы сопровождения, которую послал проверять периметр. В момент взрыва магистр присутствовал... в эпицентре. Зачем Рен торчал там так долго, Хакс мог только гадать, но ничего хорошего из этих догадок не вырисовывалось. Не переговоры же он там вел с диверсантами, в конце концов! – Он убивал Хана Соло, своего отца, – недоумение генерала, лишь после минутной паузы сообразившего о чем идет речь, искреннее забавляет Сноука и он считает нужным пояснить, – таков путь Темной стороны, боюсь, вам недоступный. – Да, Верховный лидер, – Хакс опускает глаза, старательно загоняя все лишние мысли в дальний угол сознания. Обо всем этом он подумает потом, – после разрушения защитного кольца авиагруппа Сопротивления предпринимает еще одну попытку атаки, невзирая на понесенные потери. Один из их истребителей проникает во внутреннюю структуру и расстреливает систему стабилизации термоосциллятора. Всполохи разрывов встают перед глазами, как наяву, и генерал едва заметно вздрагивает, усилием воли отгоняя наваждение. – Магистр рыцарей Рен в момент атаки предположительно преследует диверсантов и спасенную ими заключенную – мусорщицу с Джакку, о чем свидетельствует удаленность точки, в которой мы его обнаружили, от выходов из ближайшего сектора и характер его ран. – Световой меч, не так ли? – с долей непонятной Хаксу иронии уточняет Сноук. – Да, Верховный лидер, – генерал смотрит в пол. Поднять взгляд и увидеть шрам, пересекающий голый череп Сноука, у него не хватает наглости. Теперь он точно знает, какое оружие оставляет такой след. И делает интересные выводы о том, что стоит за приказом любой ценой найти карту с координатами Люка Скайвокера. Что-то определенно личное. – Пожалуй, пора спросить самого магистра, что же с ним случилось и почему он проиграл бой, упустив добычу, – экзот почти мурлычет, но вдруг резко меняет тему, – Сколько времени занимает извлечение пациента из бакта-камеры? Хакс изумленно моргает. Из доклада медицинских дройдов он знает, что для полного восстановления Рену плавать в бакте минимум двое суток. – От двух до трех часов, – осторожно отвечает он, придержав все свои «но» при себе. – Прекрасно. Я жду вас обоих здесь через четыре. Выполняйте, генерал.
ГЛАВА 3
Снег теплый. Он липнет к щекам, лезет в глаза, стекает талой водой за воротник, горькой пленкой оседает на губах. Забирает боль, разрывающую бок и тлеющую в двух полосах ожога – наискось через грудь и обратным движением через лицо. Последний подарок мусорщицы с Джакку. Его обретенной и потерянной половины. Снег теплый и мягкий. Был мягким несколько минут назад... Но сейчас Рен лопатками ощущает не дрожь раскалывающейся земли, а твердый холод металла. Память услужливо подсказывает – пол, вздрагивающий гулким эхом в ответ на тяжесть шагов, так похожих на его собственные. Реальности накладываются друг на друга, покосившиеся стволы деревьев прорастают ребрами темного коридора, зарево пожара леденеет до хирургически резкого света стандартных ламп. И только один звук нарушает сгустившуюся тишину. Тот, который он столько раз слышал в записи и никогда вживую. Шипение респиратора. Магистр барахтается в луже собственной крови, затравлено озираясь. Ему кажется, что это шутка, дурная шутка подсознания. Сейчас он проснется и все исчезнет, вновь превратится в заснеженный лес, в котором ему суждено умереть. Умереть, поскольку ничьих надежд он так и не оправдал. Не оказался достоин. Локоть, на который Кайло пытается опереться, чтобы нашарить потерянное оружие, подламывается, затылок встречается с полом, картинка перед глазами взрывается целым роем жалящих искр. А шипение механического дыхания раздается совсем рядом. Разлепив ресницы Рен видит свое изломанное отражение в глазницах черной маски. Видит и из последних сил отшатывается от опустившегося рядом с ним на одно колено Темного лорда ситхов. Но от судьбы не убежишь, чужая Сила, накатывающая холодной волной, сбивает дыхание, ложится на грудь могильной плитой и давит на разум, разматывая воспоминания, легко, как клубок ниток. События скользят, цепляясь одно за другое, нанизываются на тонкую иглу времени, рисуют причудливый узор инея на мутном стекле. И тускнеют от прикосновения затянутых в черную перчатку пальцев. «Полагаю, представляться не надо?» – насмешка в бесплотном голосе, тысячью холодных мурашек марширующим по позвоночнику, заставляет стиснуть зубы и собраться, хотя бы на несколько секунд сконцентрироваться. Ударить, вышвырнуть чужое присутствие из своей головы. – Прочь! – боль и затапливающий сознание страх пережигаются в Силу без остатка. Но этого мало, слишком мало для того, чтобы противостоять чудовищной мощи Избранного. «Сначала зовем призраков, а потом от них бегаем. Впрочем, не самое глупое решение, если учесть, что зовущий мертвых обычно приходит к ним до срока», – голос меняется, из густого механического баса Вейдера становится живым, приятным баритоном Анакина Скайвокера. Маска тает, превращаясь в тень капюшона традиционного джедайского плаща, пусть и нехарактерно темного цвета. И в этой тени вспыхивают янтарем глаза ситха. «У меня не так много потомков, чтобы позволить им безнаказанно убивать друг друга, да еще и так глупо». Рен моргает, понимая, что его догадка о происхождении Рей только что получила неоспоримое подтверждение. – Но... – голос срывается, горло перехватывает судорогой. Или аккуратно пережимает Силой, не разберешь. – Но ты не оправдал моих надежд. Я знаю, – призрак улыбается краешком губ и от этой улыбки хочется немедленно рассыпаться пылью. – Именно поэтому я все же вмешаюсь в ход событий. Нехорошо заставлять ждать своих поклонников. И лишать себя занятного зрелища. В расширенных зрачках Кайло плещется паника, грозящая вот-вот выйти из-под контроля. И Вейдеру даже немного любопытно, как именно это произойдет. – Но за все надо платить, мой юный друг, – мягко произносит он, – чем заплатил я, ты знаешь. Ведь Люк столь любезно рассказал тебе про Мустафар, пусть и опустил... несущественные детали. Рен застывает, ощущая себя натянутой струной, на которой мастерски играют и пробуют на разрыв. Это неприятно, до тошноты мерзко, но в то же время... интересно до дрожи. Сила, сияющая не теплом светильника, но безжалостным светом сверхновой. Сияющая, будучи темной по самой своей природе. Естественная, как дыхание, приходящая по движению мысли, а не через пот и боль тренировок. То, чего ему не достичь никогда, ни как Бену Соло, ни как Кайло Рену. Что-то давно потерянное, но от этого еще более притягательное. Вызывающее желание подчиняться... Именно эта мысль выдергивает Рена из омута иллюзий. Он поднимает взгляд, встречаясь с кружением искр Силы в чужих зрачках. И видит, как сползает с лица призрака очередная маска. Сползает вместе с кожей, превращая симпатичного мужчину в обугленный полутруп. Кайло видел в жизни достаточно скверных ран, к половине которых имел прямое отношение, но от осознания того, что человек с такими повреждениями выжил, ведомый лишь своей Силой и ненавистью, сводит желудок. «Итак, за что же ты готов платить собой?» – голос снова становится бесплотным, но вместо этого накатывает вонь паленой плоти и жар бурлящей лавы. Застывший у лица протез покрыт пеплом и пылью. – Вопросы, – выдыхает Рен. – Я хочу задавать вопросы. Одна половина его расколотой души жаждет прикосновения горячего металла, скрепляющего этот странный договор, другая – страшится, корчась в агонии. «Только вопросы? Без ответов? Не боишься продешевить?» – призрак беззвучно смеется и под обгоревшей кожей начинает проступать оскаленный череп. – Иногда достаточно спросить, – Кайло смотрит в водоворот искр. Смотрит с решимостью приговоренного. Горячий металл касается лица. Мир вспыхивает болью и гаснет. «Спи». Натянутая струна лопается с пронзительным звоном.
В зыбком мареве сна сливающимся с размеренным писком медицинского оборудования, сквозь которое пробивается шипение. Но на сей раз безопасное – просто сигнал открывшихся дверей. Рен с трудом поднимает веки, пытаясь понять на каком он свете и почему в висках так громко бухает пульс. Проморгавшись, рыцарь понимает, что перед его койкой кто-то стоит, но из-за повязки, скрывающей половину лица, Кайло приходится потратить добрых две минуты на опознание черно-рыжего расплывчатого силуэта. – Хакс, – пересохшее горло с трудом выталкивает воздух, но генералу хватает и этого слабого сипения. – Вижу, вы уже очнулись, магистр, – констатирует он с видом естествоиспытателя, изучающего редкую зверушку. Похоже, открывающееся его взгляду зрелище определенно забавляет генерала. Рен шипит сквозь зубы, пытаясь найти руку, на которую можно опереться без боли, но первая попытка сесть заканчивается мельтешением цветных пятен перед глазами и возмущенным верещанием медицинского диагноста на правом запястье, от которого к стойке тянется целый шлейф разнообразных трубочек. Хакс терпеливо ждет, пока пациент соберет себя в более-менее устойчивое положение и снова сможет воспринимать окружающую действительность. Показатели на мониторах рядом с койкой далеки от идеальных, но, судя по всему, рыцарь не собирается разваливаться на части прямо сейчас. Что, с учетом неаппетитных подробностей, с которыми пришлось ознакомиться генералу при составлении отчета Сноуку, просто удивительно. «Живуч, как помойная кошка». Слышит Рен эту мысль или нет, но своим состоянием он точно недоволен. – Какого..? – Кайло ощупывает повязку, закрывающую глаз, раздраженно дергая кистью, когда трубка капельницы оказывается слишком короткой и сковывает движения. Ощупывает правой рукой, поскольку левая выше груди просто не поднимается. Восьмичасовое пребывание в бакте позволило ранам затянуться, но до полного восстановления еще очень далеко. И генералу пока непонятно, насколько сильно оно будет осложнено этим вынужденным перерывом. Как и то, зачем Сноуку понадобилось наказывать ученика подобным способом. Именно наказывать, поскольку другого определения этому поразительно неэффективному с точки зрения здравого смысла действию бывший командующий «Старкиллера» дать не может. – Верховный лидер желает вас видеть, магистр, – в голосе Хакса нет и намека на эмоции, но Рен чувствует его сомнения в том, что этот приказ возможно выполнить, не уронив ничьей репутации. При чем тут репутация и почему чужие мысли сейчас воспринимаются лучше своих собственных, Кайло решает подумать позже. Но это не мешает ему скептически вздернуть бровь, хотя даже такое простое движение отдается неприятным зудом в перечеркивающем лицо шраме. И генерал несомненно это замечает. – Еще мне приказано передать вам, что боль – хороший учитель, – так же бесстрастно произносит Хакс. Рен в ответ кривится столь выразительно, что сразу становится понятно, в каких выражениях он сейчас он думает о боли, Сноуке и самом Хаксе. Думает, но не произносит этого вслух. – Я зайду через двадцать минут, магистр. Надеюсь, вам хватит времени на сборы, – генерал отвешивает Кайло издевательский поклон и выходит за дверь. В которую уже через секунду врезается что-то тяжелое. Хакс закатывает глаза, пользуясь тем, что его никто не видит. Рен в своем репертуаре. А значит готов к великим свершениям, которых несомненно потребует Верховный лидер. После того, как выскажет нерадивому ученику все свои претензии. А их, по мнению генерала, будет немало. Остается надеяться, что это хоть немного отвлечет Сноука от действий самого Хакса. Надеяться, но не верить.
P. S. Правда, мы нашли, как без установления других программ создать образ системы на съёмный диск, но там почему-то везде стоит в скобках "Windows 7", хотя её на этом компе отродясь не было, и в созданную папку с бэкапом заглянуть система не пускает.
Бу! Какое-то наказание с восходами: один слишком плоский, другой слишком цветастый, и оба не передают того, что мы видели. Это Акша собралась Вейдера рисовать. Как всегда, в общем.
С урчанием жрём морскую капусту вприкуску с голландским сыром. Хотели ещё томатную пасту, но на состав купленной накануне не догадались взглянуть, а организм категорически возразил против крахмала, который предприимчивый производитель туда подмешал.((( То есть, к крахмалу как к продукту претензий нет, но в пасте он явно неуместен.